Вот Одиссей
Итака
Через льды
Дубеем в поиске себя и смысла жизни
А если смерть реальнее чем сны
А если каждый шторм у нас последний
И засыпать мечтая стать собой
И просыпаться благодарственной молитвой
Вот Одиссей
Итака
Путь домой
И сердце человека поле битвы
***
Вместо глаз — лучи до нутра.

Фотоаппарат отказывается ловить столько света. Слова западают между строк и все концентрируется на взгляде.
Самарский Одиссей. Выкованный льдами и вертикалью.
Ты не будешь прежним, вернувшись на свою Итаку. Потому что путь домой — это путь Домой. Вечно вертикальный, неоконченный и…

Алексей Елхимов. Человек, с которым хочется быть знакомой. Спектакли которого хочется видеть и осязать. Возле которого слова теряются, а вертикали остаются

Это больно, когда лопаются почки,
Страшно в землю падать зерном,
Тяжко взламывать лед наросший,
Быть весной

Ты мелодия расстроенная
Не доминанта
Не тоника
Дисгармония
Диспропорция
Все в тебе дис развертывается
Все в тебе вновь надламывается
Звуки, слова, смыслы каменные
Мысли брошенные
Думы кошеные
Дисгармонией ты рассимфонена
Раздраконена
Разыграна
Ты не тоника
Не тоника
Ты

На камине лежит февраль
Свесил голову до весны
Его девочка крутит роман
Как пластинка вместо струны
Его скрипка в чужих руках
Не поет больше песен вслух
Не расстрачивает себя
Пожирает всю дичь и глушь
Спит одна, ведь февраль устал
Седина между ребер, одна
Его девочка ломаный джаз
Перетянутая струна

А когда ты не смотришь, сразу выходит осень
Дамой в шляпе с истерикой набекрень
Плачет без перерыва
Она же дама
В листья закутываясь от набежавших проблем
Громко мечтает о снеге
Придет и укроет
Белым истерики занесет и придет весна
Осень такая дама
Ее не просят
Осень приходит к ночи
Всегда одна
Желтым стучит по крышам
Ветками бьет по окнам
Ждет, что ее услышат
Пустят, укроют, напоят
Сварят в ночи глинтвейна
В теплое одеяло
Осени нужно ласки
Уютных каминных объятий
Осень тихонько плачет
Ждет, что укроет снегом
Ждет, что пройдет и это
Станет она весною

То ли зима в меня
То ли я в нее
Окунаюсь
Расплескивая ее дары
Укрываясь снегом от бурь
Звенящих внутри
Растворяюсь в ее ледяном
Дыхании
Жду
Из-под снега первых вестников буйства весны
Буду вместе с ними шкурку с себя снимать
Буду новое открывать в себе
И в других
Буду весенней песней
Собравшей в себя ручьи

Мы с тобою два полутона. Из разных миров.
Нежностью окрыленные и освобожденные от оков.
Мы с тобою сложившийся пазл из двух частей.
Мы с тобой стройная гамма музыки полуднЕй

Я весь не умещаюсь между шляпой и ботинками, — просыпаюсь на фразе Уитмена, поющего гимн человеку.

Кошдатошняя ночь с ним в обнимку звучит эхом. Тело наполняется теплом. Тело оказывается телом. Наполненным, напоенным, огромным.
Окунаюсь в него. Знакомлюсь. Расправляю забитые мышцы.

Меня много.

Взгляд становится живым. Руки начинают осязать.

Меня много. Больше, чем между шляпой и ботинками

Внезапная волна любви подхватывает и движения становятся иными.

Поток вечности входит в мое время. Во время меня и человека рядом. Дары кисточек сегодня отзываются космосом. Дождем благодати в сердце.

Действо на двоих. Каждый раз новое и каждый раз удивительное. Каждый раз — дар. И каждый раз радость.